11 лет, 3 месяца назад
Интервью Арнольда Шварценеггера
Он всегда говорил, что он вернется …
Оригинал: Rob Vaux 14 января 2013
Источник: Mania.com
Перевод: ElDrako, cinemate.cc
Бодибилдер. Кинозвезда. Губернатор. В своей жизни сменив несколько ролей, Арнольд Шварценеггер прочувствовал их все. Он образец успешной американской истории: нищий иммигрант, который осуществил свои мечты тяжелым трудом, и жгучее желание быть лучшим. И теперь он возвращается в полноформатное кино после семилетнего пребывания в особняке губернатора Калифорнии. Его длительное отсутствие на экранах - наряду с недавним личным скандалом, который привел к распаду его брака – создаёт некоторую интригу, как именно будет выглядеть его возвращение. Честно сказать, Шварценеггер принял эти вопросы в лоб, - а также более серьезные политические темы - во время оживленного интервью для своего первого проекта "по-возвращении" – «Возвращение героя» («The Last Stand»).
Вопрос: На что вы надеялись после возвращения в кино?
Арнольд Шварценеггер: Когда я попал в губернаторы в 2003 году, я сказал, что буду только в течение семи лет на этой должности, а потом я вернулся бы в кино. Так что теперь я снова вернулся. Когда вы выходите из кинобизнеса так надолго, то отчасти страшно возвращаться, потому что вы не знаете, как вы будете приняты. Так что я был очень приятно удивлен, такой положительной реакции на мое появление в «Неудержимых» («The Expendables»), и еще большей реакции, когда я участвовал во вторых.
Я думаю, что каждый актер ищет сложные роли, и думает о том, какие из них ещё не попробовал. Вы хотите сделать кадры, которые еще до этого не делали раньше, кадры, которые являются действительно сложными. Я очень требователен в этом. Я прочёл много сценариев и рассмотрел различные варианты того, что мне нужно. В то же время, я должен быть реалистом. Я могу видеть то, что я хотел бы сделать. Вот если покажу его моему сыну, и он скажет: "это круто, но я не думаю, что кто-то захочет смотреть подобное". Вы должны суметь это продать. Фильмы стоит много денег, и как актер, вы должны убедиться, что инвесторы получат свои деньги обратно. Это единственный способ, если они собираются сделать следующий фильм, и следующий фильм и так далее, но только если они получат свои деньги обратно … с небольшой прибылью. Мне нужно снимать фильмы, в которых люди захотят увидеть именно меня.
В: Есть ли у вас стратегия насчёт того, что вы хотите снять в первую очередь? Вы выпускаете фильм со Сталлоне в конце этого года, плюс есть куча слухов про Конана. Расскажите, что Вы думаете о нём?
АШ: Всё дело в сроках, тут больше влияет политика и шоу-бизнес. Я выбрал бы сделать Конана-короля, если сценарий был бы готов. Студия «Universal» имеет права на него, и них есть над чем там работать, поэтому я верю в возможность получить роль назад. Но все мы хотим, чтобы всё было высокого качества. Она должны быть так же хороша, как и первая, что режиссировал Джон Милиус, и мы начнём, когда сценарий выйдет на тот же уровень. Уровень качества Милиуса. И это, вероятно, случится уже в этом году.
То же самое с «Тройняшки» («Triplets»), сиквелом «Близнецы» («Twins»). Я пытаюсь подбить их на это уже 10 лет, и до недавнего времени руководители студии «Universal» не видели смысла в подобном. Сейчас новое руководство видит этот смысл: они говорят "это восхитительно, почему мы не сделали этого раньше?" Так что они наняли писателей, и процесс идёт полным ходом. Все зависит от времени. Иногда проекты просто не получается сделать.
Опять же, мои решения основываются на том, что фильм будет интересным для людей, чего аудитория там хочет увидеть, чтобы я сделал. Вот так я и принимаю решения.
В: Ким Джи-Вун имеет хорошую репутацию в Корее, но это его первый американский фильм. Каково было работать с кем-то с его репутацией?
АШ: Я был поражен, что кто-то, кто так слабо говорит по-английски, может так хорошо выразить то, что он хочет от сцены. Часто, мне даже не требовалось ждать переводчика для перевода. Он был таким оживленным, и сам он такой великолепный актер, что он просто разыгрывает сцены. Не обязательно с диалогами, но он будет действовать вне сцены так, чтобы вы могли действительно увидеть то, что он ожидал от вас. Даже когда мы делали трюки, он сказал: "Вы должны броситься на землю", и он буквально бросился, и катался так, как он хотел.
Он очень страстный парень, и он мечтатель. Но в то же время, он очень общительный. Много замечательных зарубежных режиссеров приходят в Голливуд и терпят фиаско, потому что они не уживчивы. Наш продюсер Лоренцо ди Бонавентура, был в Warner Bros все эти годы, и он знает, как фильмы здесь делаются. Было бы ошибкой Джи-Вун прийти и сказать: "мы будем делать всё по-моему, по-южнокорейски." Ну, это замечательно, если вы делаете фильм в Корее, но вы должны делать фильм как принято в Голливуде, если вы хотите работать здесь. И вот что он сделал. Он обсуждал с продюсером каждый этап. Он может быть жестким, он искал то, что он хотел, но он также очень быстро учился тому, как подобное делают здесь. Это было невероятно.
В: Прежде вы были бодибилдером, и вы всегда делали, по крайней мере некоторые, трюки. Что изменилось теперь, когда Вы стали старше?
АШ: Я чувствую себя хорошо прямо сейчас, но я получил свою долю травм. Я думаю, что когда вы поднимаете вес в множество тонн, как это было у меня, неизбежно приходит усталость, и у вас случаются травмы. Когда вы занимаетесь различными видами спорта, то тоже получаете травмы. Я травмировался на лыжах. Сломал бедренную кость. Когда вы выполняете трюки, то у вас там случается некоторая доля травм, мне накладывали швы в кино, и я ломал плечи и получал вывихи плеч. У меня было много операций и много чего, что должно было быть зафиксировано. Но медицинские технологии очень продвинулись, и я сижу здесь сегодня, и могу делать что угодно. Я только что вернулся с лыжной прогулки со своими детьми в Sun Valley, и я не хотел бы говорить вам, что у детей на лыжах может получиться аналогично. Все мы проходим через подобные травмы. Мы смотрим в зеркало и видим, что случилось. Но самое замечательное в том, что если вы работаете каждый день, вы остаётесь в форме.
В: После резни в Newtown, звучат новые призывы к снижению уровня насилия в кино. Вам должна быть близка данная тема, принимая непосредственное участие в законотворческой деятельности, что вы теперь думаете по этому поводу?
АШ: Очень важно разделять две эти вещи: кино и жизнь. То, что мы делаем - это развлечение, а вторая - это невероятная трагедия, серьезно и по-настоящему. Всякий раз, когда случается подобная трагедия, было бы глупо не рассмотреть все способы, что мы можем сделать для общества, чтобы улучшить обстановку, и обсудить подобные случаи. То, что произошло, уже никак не исчезнет, поэтому мы должны использовать эти случаи как возможность улучшить что-то. Как мы можем улучшить законы об оружии? Если есть лазейка, если есть проблемы там, давайте проанализируем их. Давайте не будем спешить с выводами. Давайте проанализируем. Давайте выясним, как мы должны поступать с психическими проблемами в таком сложном направлении, как общество. Если мы видим человека, который болен, есть ли у нас способ, позволяющий вылечить его? Мы живем не там, где можно хватать людей на улице из-за того, что они могли бы сделать. Это Америка, вы не можете просто арестовать кого-то, из-за того, что они ведут себя странно. Таким образом, мы должны найти способы лечения этого человека, этой неуравновешенной личности, и пересмотреть законы об оружии, и взглянуть пристальнее на воспитание детей. Мы должны всё проанализировать, ни чего не пропуская. И я думаю, что это то, что мы обязаны сделать для нашего народа, и я думаю, что это то, что они должны сделать, а не играть в политику.
Он всегда говорил, что он вернется …
Оригинал: Rob Vaux 14 января 2013
Источник: Mania.com
Перевод: ElDrako, cinemate.cc
Бодибилдер. Кинозвезда. Губернатор. В своей жизни сменив несколько ролей, Арнольд Шварценеггер прочувствовал их все. Он образец успешной американской истории: нищий иммигрант, который осуществил свои мечты тяжелым трудом, и жгучее желание быть лучшим. И теперь он возвращается в полноформатное кино после семилетнего пребывания в особняке губернатора Калифорнии. Его длительное отсутствие на экранах - наряду с недавним личным скандалом, который привел к распаду его брака – создаёт некоторую интригу, как именно будет выглядеть его возвращение. Честно сказать, Шварценеггер принял эти вопросы в лоб, - а также более серьезные политические темы - во время оживленного интервью для своего первого проекта "по-возвращении" – «Возвращение героя» («The Last Stand»).
Вопрос: На что вы надеялись после возвращения в кино?
Арнольд Шварценеггер: Когда я попал в губернаторы в 2003 году, я сказал, что буду только в течение семи лет на этой должности, а потом я вернулся бы в кино. Так что теперь я снова вернулся. Когда вы выходите из кинобизнеса так надолго, то отчасти страшно возвращаться, потому что вы не знаете, как вы будете приняты. Так что я был очень приятно удивлен, такой положительной реакции на мое появление в «Неудержимых» («The Expendables»), и еще большей реакции, когда я участвовал во вторых.
Я думаю, что каждый актер ищет сложные роли, и думает о том, какие из них ещё не попробовал. Вы хотите сделать кадры, которые еще до этого не делали раньше, кадры, которые являются действительно сложными. Я очень требователен в этом. Я прочёл много сценариев и рассмотрел различные варианты того, что мне нужно. В то же время, я должен быть реалистом. Я могу видеть то, что я хотел бы сделать. Вот если покажу его моему сыну, и он скажет: "это круто, но я не думаю, что кто-то захочет смотреть подобное". Вы должны суметь это продать. Фильмы стоит много денег, и как актер, вы должны убедиться, что инвесторы получат свои деньги обратно. Это единственный способ, если они собираются сделать следующий фильм, и следующий фильм и так далее, но только если они получат свои деньги обратно … с небольшой прибылью. Мне нужно снимать фильмы, в которых люди захотят увидеть именно меня.
В: Есть ли у вас стратегия насчёт того, что вы хотите снять в первую очередь? Вы выпускаете фильм со Сталлоне в конце этого года, плюс есть куча слухов про Конана. Расскажите, что Вы думаете о нём?
АШ: Всё дело в сроках, тут больше влияет политика и шоу-бизнес. Я выбрал бы сделать Конана-короля, если сценарий был бы готов. Студия «Universal» имеет права на него, и них есть над чем там работать, поэтому я верю в возможность получить роль назад. Но все мы хотим, чтобы всё было высокого качества. Она должны быть так же хороша, как и первая, что режиссировал Джон Милиус, и мы начнём, когда сценарий выйдет на тот же уровень. Уровень качества Милиуса. И это, вероятно, случится уже в этом году.
То же самое с «Тройняшки» («Triplets»), сиквелом «Близнецы» («Twins»). Я пытаюсь подбить их на это уже 10 лет, и до недавнего времени руководители студии «Universal» не видели смысла в подобном. Сейчас новое руководство видит этот смысл: они говорят "это восхитительно, почему мы не сделали этого раньше?" Так что они наняли писателей, и процесс идёт полным ходом. Все зависит от времени. Иногда проекты просто не получается сделать.
Опять же, мои решения основываются на том, что фильм будет интересным для людей, чего аудитория там хочет увидеть, чтобы я сделал. Вот так я и принимаю решения.
В: Ким Джи-Вун имеет хорошую репутацию в Корее, но это его первый американский фильм. Каково было работать с кем-то с его репутацией?
АШ: Я был поражен, что кто-то, кто так слабо говорит по-английски, может так хорошо выразить то, что он хочет от сцены. Часто, мне даже не требовалось ждать переводчика для перевода. Он был таким оживленным, и сам он такой великолепный актер, что он просто разыгрывает сцены. Не обязательно с диалогами, но он будет действовать вне сцены так, чтобы вы могли действительно увидеть то, что он ожидал от вас. Даже когда мы делали трюки, он сказал: "Вы должны броситься на землю", и он буквально бросился, и катался так, как он хотел.
Он очень страстный парень, и он мечтатель. Но в то же время, он очень общительный. Много замечательных зарубежных режиссеров приходят в Голливуд и терпят фиаско, потому что они не уживчивы. Наш продюсер Лоренцо ди Бонавентура, был в Warner Bros все эти годы, и он знает, как фильмы здесь делаются. Было бы ошибкой Джи-Вун прийти и сказать: "мы будем делать всё по-моему, по-южнокорейски." Ну, это замечательно, если вы делаете фильм в Корее, но вы должны делать фильм как принято в Голливуде, если вы хотите работать здесь. И вот что он сделал. Он обсуждал с продюсером каждый этап. Он может быть жестким, он искал то, что он хотел, но он также очень быстро учился тому, как подобное делают здесь. Это было невероятно.
В: Прежде вы были бодибилдером, и вы всегда делали, по крайней мере некоторые, трюки. Что изменилось теперь, когда Вы стали старше?
АШ: Я чувствую себя хорошо прямо сейчас, но я получил свою долю травм. Я думаю, что когда вы поднимаете вес в множество тонн, как это было у меня, неизбежно приходит усталость, и у вас случаются травмы. Когда вы занимаетесь различными видами спорта, то тоже получаете травмы. Я травмировался на лыжах. Сломал бедренную кость. Когда вы выполняете трюки, то у вас там случается некоторая доля травм, мне накладывали швы в кино, и я ломал плечи и получал вывихи плеч. У меня было много операций и много чего, что должно было быть зафиксировано. Но медицинские технологии очень продвинулись, и я сижу здесь сегодня, и могу делать что угодно. Я только что вернулся с лыжной прогулки со своими детьми в Sun Valley, и я не хотел бы говорить вам, что у детей на лыжах может получиться аналогично. Все мы проходим через подобные травмы. Мы смотрим в зеркало и видим, что случилось. Но самое замечательное в том, что если вы работаете каждый день, вы остаётесь в форме.
В: После резни в Newtown, звучат новые призывы к снижению уровня насилия в кино. Вам должна быть близка данная тема, принимая непосредственное участие в законотворческой деятельности, что вы теперь думаете по этому поводу?
АШ: Очень важно разделять две эти вещи: кино и жизнь. То, что мы делаем - это развлечение, а вторая - это невероятная трагедия, серьезно и по-настоящему. Всякий раз, когда случается подобная трагедия, было бы глупо не рассмотреть все способы, что мы можем сделать для общества, чтобы улучшить обстановку, и обсудить подобные случаи. То, что произошло, уже никак не исчезнет, поэтому мы должны использовать эти случаи как возможность улучшить что-то. Как мы можем улучшить законы об оружии? Если есть лазейка, если есть проблемы там, давайте проанализируем их. Давайте не будем спешить с выводами. Давайте проанализируем. Давайте выясним, как мы должны поступать с психическими проблемами в таком сложном направлении, как общество. Если мы видим человека, который болен, есть ли у нас способ, позволяющий вылечить его? Мы живем не там, где можно хватать людей на улице из-за того, что они могли бы сделать. Это Америка, вы не можете просто арестовать кого-то, из-за того, что они ведут себя странно. Таким образом, мы должны найти способы лечения этого человека, этой неуравновешенной личности, и пересмотреть законы об оружии, и взглянуть пристальнее на воспитание детей. Мы должны всё проанализировать, ни чего не пропуская. И я думаю, что это то, что мы обязаны сделать для нашего народа, и я думаю, что это то, что они должны сделать, а не играть в политику.